Без ее Карлсона и
Пеппи Длинный Чулок люди вот уже нескольких
поколений не могут представить своего детства.
Как странно, что потрясающим детским психологом,
запечатлевшим в своих образах все вечные черты
Ребенка любой расы и эпохи, стала обычная, ничем,
на первый взгляд, не примечательная женщина из
шведской глубинки, домохозяйка, вдова, мама и
бабушка с заурядной женской судьбой - Астрид
Линдгрен.
>Впрочем, она всю жизнь не покидала волшебного
мира детства, сначала собственного, а потом своих
детей, внуков и правнуков. Этот незатейливый мир
был радостным и безоблачным - лучшей частью ее
жизни, о которой она не уставала вспоминать и
рассказывать всему свету.
Ее родители - Самуэль и Ханна Эрикссон -
полюбили друг друга с детства и до самой смерти
не расставались. В лучах этой необыкновенной
любви появлялись и жили дети. Говорят, дети
растут не от еды, а от любви. «Самая обыкновенная
на свете семья» Эрикссонов была абсолютно
счастлива - родители обожали друг друга, а дети
были совершенно довольны своим существованием.
Правда, в отличие от идилличных героев
«Карлсона», они жили вовсе не в столице, а на
ферме под захолустным городком Виммербю и были
небогатыми крестьянами.
Астрид Эрикссон родилась в 1907 году, у нее был
старший брат, а потом появились еще две
сестренки. Все они обожали читать книжки и были
страшными фантазерами. Их изобретательные игры
стали потом учебником для миллионов детей,
воплотившись не только в проказы Карлсона и
Пеппи, но и в других не столь широко известных
книжках - «Эмиля» и «Мадикен». Кстати, все дети
Эрикссонов стали творческими людьми: брат и
средняя сестра Астрид - тоже писателями, а
младшая - журналистом.
Но чудесное детство Астрид кончилось как-то
внезапно. Однажды она поняла, что беспечность,
свобода и игры остались позади. Однако взрослая
жизнь не клеилась. Пытаясь «играть» серьезную
барышню, Астрид забеременела в 18 лет. Выходить
замуж она не хотела, а жить с внебрачным ребенком
в маленькой деревне среди досужих кумушек было
просто невозможно. На дворе были сложные
послевоенные двадцатые годы, а за окном -
пуританская провинциальная Швеция. Но ей и в
голову не пришло расстаться с будущим ребенком...
И вот в 19 лет в далеком и чужом, равнодушном ко
всему Копенгагене она в одиночестве родила сына
Ларса. Астрид выросла сильной и независимой,
скандал, с которым она покинула мир своего
счастливого детства, был ей безразличен. Со
свойственным счастливым детям оптимизмом она
смотрела только вперед.
Астрид, скрепя сердце, оставила своего
обожаемого малыша на воспитание в Копенгагене, а
сама переехала в Стокгольм и нашла там скромную
работу в маленькой конторе. Но видеть ребенка
только по праздникам ей было невыносимо. И
маленький Ларс вскоре переехал в гостеприимный
дом Эрикссонов и продолжал видеться с матерью
только урывками.
В Стокгольме Астрид познакомилась и вскоре
вышла замуж за перспективного торговца
автомобилями Стуре Линдгрена. Вот тогда-то и
началась вторая счастливая пора ее жизни. Она
стала домохозяйкой, забрала от своих
родственников сынишку, а вскоре родила и дочь -
Катрин. Астрид наслаждалась каждой минутой
своего материнства. Тихая семейная жизнь в
маленькой скромной квартирке была для нее
воплощением счастья.
Ее муж был добрым и жизнерадостным человеком,
любящим мужем и отцом, которому к тому же
сопутствовал профессиональный успех. Его
единственным недостатком была выпивка,
сопровождавшая частые торговые сделки. Он
никогда не был агрессивным или грубым, Астрид
бесило другое: его шумную веселость и
беспечность, частые шутки и розыгрыши она
совершенно не понимала. Истинная шведка, она была
начисто лишена внешнего веселья и искрящегося
южного юмора. Стуре Линдгрен, наверное, очень бы
удивился, если бы кто-нибудь сказал ему тогда, что
его бука-жена «произведет на свет» таких
непревзойденных шутников, как Карлсон и Пеппи. Он
умер в начале пятидесятых, оставив Астрид с двумя
уже почти взрослыми детьми...
Первой «родилась» Пеппи Длинныйчулок. Ее
придумала девятилетняя Катрин, когда болела
корью. Маме больной капризной девочки пришлось
быстренько сочинить придуманному дочкой
персонажу внешность, друзей и вообще целую
историю. Это было не так уж и сложно: женщина
просто вспоминала себя саму в возрасте своей
дочери: так и появились смешные рыжие косички,
неряшливые чулки, лошадь в соломенной шляпке и
тысячи нестареющих проказ. «Сериал» про Пеппи
продолжался изо дня в день, пока Катрин не
выздоровела. Вместе со всеми превратностями ее
болезни Пеппи Длинныйчулок была вскоре позабыта.
А вспомнила Астрид о ней, когда сама была
вынуждена провести в постели две недели,
поскользнувшись зимой 1941-го года на ледяном
тротуаре. И вот Астрид взялась записать
придуманные когда-то истории...
Карлсона она поселила на крыше того же старого
дома, где на последнем этаже под крышей когда-то
жила семья Линдгренов. Писать о семье Малыша, ее
быте и даже виде из окна было просто: Астрид всего
лишь описывала то, что было на самом деле. Она и
потом никогда не пыталась описывать то, чего не
случалось с ней самой, ее родственниками,
друзьями или знакомыми.
Причем ее жизнь отнюдь не изобиловала
потрясающими происшествиями: она прожила в одной
квартире более пятидесяти лет, еще того дольше
дружила с одними и теми же людьми, единожды
овдовев, никогда больше не помышляла о
замужестве и любви. Увидеть дальние страны ей
удалось только под старость - когда от громадных
тиражей ее популярных книг у вдовы-домохозяйки
появились значительные средства. Но впечатления
от поездок за границу уже не вошли в ее
литературное наследие: она писала о простом,
обыденном и повседневном. А перестала писать,
когда поняла, что уже рассказала о прекрасном
мире своего детства все, что помнила.
Василий СЕРГЕЕНКО.
|