Актер театра и кино
Александр Баринов родился в 1962 г. в Москве. По
гороскопу – Близнецы. Отслужил в армии на
Дальнем Востоке. Закончил ГИТИС. Сыграл примерно
в двадцати фильмах, наиболее известные – "За
все заплачено", "Наша дача", "Слава Богу,
не в Америке", "Золото Югры"... В первом
фильме – об Афганистане – Баринов – герой
афганской войны, боцман, в одном из последних –
"Любовь до гроба" – пьяница и вор. К счастью,
пьяниц он только играет. Играет очень талантливо.
А ведь всего несколько лет назад – сегодня в это
трудно поверить – Баринов из-за пристрастия к
бутылке мог потерять всё: любимую работу, коллег,
друзей. К сожалению, это незавидная участь многих
известных людей, участь, которую они выбирают
сами. Пессимист скажет, что эти люди просто
бесятся с жиру, оптимист – что у всех талантов –
тонкая, ранимая душа. Но и тот и другой
согласится, что от этого не становится менее
грустно.
Александр Баринов сумел найти в себе силы,
чтобы вырваться из объятий зелёного змия. И
сделал это сам, без чьего-либо вмешательства.
Потому что захотел. Потому что понял: выбранный
путь – путь неминуемой гибели. И рассказывает о
своём прошлом абсолютно спокойно, даже с юмором,
ничего не утаивая. По принципу: прошлое – это
прошлое, а вовремя исправленная ошибка – в
некотором роде подвиг. От себя добавим, что не
каждый актёр способен признаться в своих
ошибках, даже если это – ошибки прошлого.
– Александр, расскажите, как Вы избавились
от этой напасти? Многие травят себя какими-то
сомнительными таблетками, кодируются, и этого
хватает на время. А потом начинается всё с
начала…
– Вы знаете, я пил довольно продолжительный
период. Меня терпели долго, но настало время,
когда просто попросили из театра. Выбор был
небольшой: либо взять себя в руки и продолжать
работать, либо стать закоренелым алкоголиком. Не
знаю, как это случилось, но однажды кто-то свыше
словно стукнул меня по башке и приказал
остановиться. С тех пор я к спиртному равнодушен,
хотя никогда не кодировался и ни к кому за
подобной помощью не обращался. Я понял, что можно
совершенно спокойно вращаться в актерских
тусовках и не чувствовать себя без алкоголя
каким-то ущербным. Ну, приеду на какую-нибудь
встречу с помятым лицом – и кому я такой нужен? Я
много думал о том, как жил раньше. Даже сочинил
такой вот стишок:
В вине, на дне, я рыскал там,
Но истины там нет.
Так получается – вранье,
Что написал поэт?
И выпив множество вина,
Я понял только то,
Что истина в вине одна:
В нем не бывает дна.
Я это знал, даже когда пил. Иногда и пить не
хотелось: просто насильно вливал в себя водку.
Привычка, говорят, вторая натура. Хотелось бы
предостеречь других: не повторяйте моих ошибок. С
тем периодом моей жизни связано много историй,
которые сейчас мне кажутся смешными. На деле,
наверное, все это вовсе не так уж смешно…
– Расскажете какой-нибудь из них?
– Почему нет? Расскажу, например, как я пьяным
поехал в Питер. В начале 90-х гг. – это было время
сухого закона – встретился со своим приятелем
Володей, который работал в уголовном розыске.
Встретились именно для того, чтобы пойти и
выпить. Погода стояла отличная. Купили Салют, а
вместо него в бутылке оказалось шампанское, чему
мы несказанно обрадовались. Позвонили другому
приятелю, пригласили его присоединиться, и всей
компанией пошли докупать "шампанское". Я как
будто на что-то обиделся и ушел домой. Ребята тут
же пришли ко мне мириться. И вдруг ни с того ни с
сего, будучи уже под хмельком, решили все вместе
укатить в Питер. Чтобы на Старом Невском выпить
пива.
Вечерело. Каждый из нас вывернул карманы и
обнаружил, что на поездку денег нет. Недолго
думая, мы поехали в Люберцы за деньгами к
четвертому другу – Виталику. И там
"добавили". В поисках закуски открыли
холодильник, а там… В этой зияющей пустоте в
самом центре на полке одиноко стояла
единственная закрытая баночка красной икры. И ни
крошки хлеба во всем доме. Вообразив, что перед
нами не икринки, а маленькие помидоры, мы
разорили Виталика, на что смогли, после чего
вчетвером отправились на вокзал. Билетов не
достали. Подошли к проводнику, показали Володину
"корочку" и наврали, что мы – опергруппа,
которая торопится на задержание банды. Он, самое
интересное, поверил.
Алексей, как и я, актер. Они с Володей оба
светлые и оба с усами. Просыпается утром Виталий
и, глядя на Володю, совершенно серьезно говорит:
"Леша, а на фига мы сюда приехали?"
Первым делом купили обратные билеты. Затем
бутылку, пробирку для разлива в аптеке, сигареты
"Беломор" фабрики Урицкого и пепельницу,
чтобы не стряхивать пепел прямо на Невский
проспект. И ещё кучу презервативов. Но это уже
дело рук Виталика, который прикрылся скромным
предлогом "для брата". (Дело в том, что в
Москве в то время презервативы были дефицитом).
Парочку из них мы надули вместо шаров.
Договорились, что пить будем возле каждого
памятника культуры. Когда пепельница
наполнилась, мы решили вымыть ее в Мойке, там
благополучно утопили. Зашли в какой-то магазин,
накупили себе медалей с надписью "Второе
место". Потом нам задавали вполне резонные
вопросы, из какой же мы партии. Постояли с
бабульками у "Медного всадника", совершенно
искренне поинтересовались у них, как стояли
полки во время восстания декабристов. Постояли
на Анечковом мосту. При нас милиция забрала двух
подвыпивших ребят. Нас почему-то не тронули.
Володя всегда легко знакомился с женщинами.
Пока мы втроем на что-то отвлеклись, у
Исаакиевского собора он уже познакомился с
какой-то девушкой. И даже за несколько минут
уговорил ее венчаться. Самое интересное, что она
почти согласилась! Но мы сказали ей, что Володя
просто шутит, и силком отправили девушку на
троллейбусе домой. Когда закрылись двери,
последнее, что мы услышали, – громкий возглас:
"Это не мой троллейбус!!!"
Алексей тогда снимался в фильме "Привал
странников". По иронии судьбы, на вокзале его
увидел звукооператор, и, не поверив своим глазам,
решил, что повредился умом: утром Леша должен
быть на съемках, а он гуляет по Питеру с Бариновым
и еще двумя "неизвестными". На следующий
день звукооператор все же набрался смелости и
спросил Алексея, не был ли тот случайно в
северной столице. На что, конечно же, получил
положительный ответ…
– И смех и грех… А Ваши поклонники
знали о Вашем образе жизни?
– Мне сложно ответить, знали ли они. Но была
такая вот нелепая история. Свела меня однажды
судьба со старым знакомым, с которым мы не
виделись несколько лет, а он мне: "Это ж надо, а
ты, оказывается, живой!" И рассказал, будто
ходят слухи, что я спился и умер. Кто начал
распространять такие слухи – ума не приложу. Что
касается поклонников, им только волю дай – они и
сами угостят так, что не рад будешь. Приходится
держать ухо востро.
– Что, были прецеденты?
– Были. Моя первая кинороль в фильме "За все
заплачено" (конец 80-х гг. – И.К.) – об
Афганистане – оказалась настолько удачной, что
до сих пор меня помнят в первую очередь именно по
этому фильму. Так вот. Несколько лет назад в
Минске прямо на съемках ко мне подошли
ребята-афганцы и пригласили в гости. Я
согласился. Они сели вдесятером вокруг меня,
долго и пристально разглядывали. Вдруг один
сказал: "Ну что, развязываем?". Последовал
ответ: "Развязываем!". Я не на шутку
испугался и понял: живым мне отсюда не выбраться.
На стол поставили коньяк и после попойки меня,
практически невменяемого, в гостиницу доставили
на машине.
Сейчас очень многие на улице запросто подходят
ко мне, протягивают руку и предлагают с ними
выпить пива. Я, естественно, вежливо отказываю.
– Вы запретили себе даже пиво?
– Да. А зачем оно нужно? Пользы от него все равно
никакой. А если и выпьешь много, может быть даже
хуже, чем после водки. О пиве заговорили очень
кстати. Сейчас вспомнилось, в каком состоянии я
дал первое интервью.
Зашел как-то в знаменитую московскую пивнушку в
Большом Головине переулке. Подходит ко мне не
менее пьяный мужичок и представляется
сотрудником журнала "Трезвость и культура".
Конечно, возникло желание спросить, что он делает
в журнале с таким названием, но не стал: в тот
момент и сам был "хорош". Самое интересное,
что он меня что-то серьезно спрашивал о
творчестве, я что-то так же серьезно отвечал.
Потом мы встретились еще раз, но уже оба трезвые.
Вообще-то, самому все это неприятно. Как вспомню
себя, извините, с бодуна, с помятым лицом – и кому
такой нужен?
– Вы, можно сказать, вовремя это поняли и не
успели загубить собственную жизнь. И Слава Богу.
Но честно говоря, мне трудно понять, что толкает
людей, у которых вроде бы все в порядке, "лезть
в бутылку" в буквальном смысле, ведь жизнь
актёра настолько интересна, разнообразна,
непредсказуема!..
– Именно поэтому я всё-таки выбрал путь актёра,
а не алкоголика. Вы правы, актёр – это не только
профессия, не только работа, но и в определённом
смысле образ жизни. Когда я выпивал, после
"пробуждения" было смешно вспоминать
связанные с этим нелепые истории. С одной
стороны, смешно, с другой – грустно. Теперь я
понял, что смешного хватает и в моей теперешней
жизни, а вернее на сцене. Действительно смешного.
Когда не бывает за себя ни стыдно, ни обидно. Что
со мной происходит сегодня, после всех этих
событий? В основном играю в "Антрепризе" на
Белорусской. Особенно много ролей у меня в
детских спектаклях. В "Бременских
музыкантах" я – шут. В "Острове сокровищ"
– Джон Сильвер.
С "Островом сокровищ" нам, актерскому
составу, вообще не везет. Ни на одном спектакле не
было столько накладок, сколько на этом.
Недоразумения начались с эпизода, когда все
герои поплыли на остров. Паруса опустились, и на
глазах зрителей прямо на парусах почему-то
оказалась колбаса, окорока, хлеб… Все эти
продукты участвуют в сцене трактира совсем в
другом спектакле – "Три мушкетера". То ли
колбасы случайно зацепились и выползли в самый
неподходящий момент, то ли монтировщики что-то не
доглядели. С этого момента и начались глупости.
Не было у нас сцены, на которой не произошло
что-нибудь нелепое. Однажды буквально все прошло
на ура и уже в финале, где я говорю: "Копайте,
ребята, копайте", после чего должны были
выбежать англичане, они на сцене не появились.
Актеры со сцены от безвыходности начали кричать
экспромтом: "Пещерные духи, спасите нас". А в
это время злосчастные "англичане" стояли
спокойно за кулисами, курили и как ни в чем не
бывало ждали своего выхода.
Да, вот вспомнился ещё один случай, более
ранний, тогда я работал в театре Пушкина. В
"Аленьком цветочке" играл чудище. Есть в
сюжете такой эпизод, когда Аленушка просит
чудище показаться ей. Оно долго отказывается, но
потом соглашается и открывается Аленушке со
словами: "Смотри же и прощай, любовь моя".
Однажды я в очередной раз сказал эти слова, как
обычно, заиграла тревожная музыка, зажегся
красный свет и зал напрягся в ожидании, вдруг
раздался душераздирающий детский крик: "Не
на-а-адо!"
Одним словом, сплошные веселья… Люблю я кино,
театр, люблю всех своих героев – и джеймсов
бондов, и романтичных любовников, и грубоватых
типажей, и даже женщин. Правда, всего однажды
пришлось играть блондинку, так массовка
принялась меня поучать, давать советы, как это
правильно делать. Говорят, вроде бы бедрами
двигать у меня не получается…
Беседовала Иветта КРАСНОГОРСКАЯ
|